Ещё одна публикация из цикла «настольная философия», серии специфических заметок на портале о настольных играх Board Game Geek, в которых автор рассматривает настольные игры через призму различных философских подходов. И местами, возможно, даже заходит слишком далеко.

Одна моя подруга как-то решила стать сторонником аналоговой революции, потому что устала от встреч с друзьями, на которых все сидят, уткнувшись в свои цифровые прямоугольники. Она пошла в магазин настольных игр и купила одну из популярных настолок. И в результате следующий вечер она провела за столом, где все снова пялились в собственные прямоугольники, только на этот раз – аналоговые.

Постфеноменолог Дон Ихде был озабочен вопросом о том, как наше сознание взаимодействует с окружающим миром. С его точки зрения технологии опосредуют наше отношение к миру, влияя на то, как мы его видим, понимаем и действуем в нём. И этот подход можно использовать и применительно к настольным играм.

В его теории прослеживаются интересные параллели с тем, как настольные игры служат средством сообщения, оказываясь на столе между разными людьми и работая посредником в их взаимодействии между собой. Если вы позволите мне некоторые вольности с теорией Ихде, вот один из способов классифицировать настольные игры с точки зрения того, как они собирают людей вместе. Или не собирают.

Первая категория – это прозрачные игры. В таких играх правила и компоненты почти невидимы. Я просто оказываюсь лицом к лицу с другим человеком. Моё сознание направлено не только на него, но я стою перед ним так, будто бы между нами и нет никакого посредника. Мне приходится угадывать намерения других людей по их лицам, голосам, жестам. На мгновенье, пусть даже на совсем на короткое, мы остаёмся один на один. Такое происходит, когда мне приходится вести в переговоры в «Бонанзе», или когда мы с товарищами молча смотрим друг на друга в Mind. В этом случае игра превращается в своего рода диалог или даже танец. Игры, относящиеся к этой категории, довольно редки, и зачастую заставляют взаимодействовать с другими людьми куда интенсивнее, возможно даже интимнее, чем многим хотелось бы. Как думаете, способна ли «Бонанза» породит такую близость? Или же в неё играют именно потому, что она обладает таким эффектом? Решать вам.

Вторая категория – это игры на интерпретацию. В таких играх вы всё ещё сосредоточены на том, что происходит в сознании другого человека, но теперь ещё нужно преодолеть пропасть между вами, используя правила игры и её компоненты. Намерения других людей в играх, относящихся к этой категории, приходится угадывать глядя на то, что они делают с игровыми компонентами. Например, в Lost Cities, очень важно понять, что делает соперник. Но это возможно только посредством анализа его действий, его игровых ходов. Можно ли что-то понять, глядя на карты, которые оппонент разыгрывает или сбрасывает? Если вы играете против живого человека, речь идёт не просто о подсчёте вероятностей. В расчёт надо принимать его личность, историю ваших партий, даже то, насколько хорошо вы друг друга знаете – всё это влияет на то, как вы интерпретируете действия соперника.

Наконец, есть самостоятельные игры. Термин странный, я буду обозначать им игры, в которых мы сталкиваемся непосредственно с игрой, как бы оказываясь один на один именно с ней. В предыдущих двух категориях мы сосредотачивались на другом человеке. Но в самостоятельных играх правила и компоненты устроены таким образом, что взаимодействовать приходится именно с игрой, а не с людьми вокруг меня.

Нужно ещё немного затронуть особенности такой классификации. Во-первых, ни одна игра не относится исключительно к какой-то одной категории. Скорее, каждая сочетает в себе свойства всех трёх, но в разных пропорциях. Во-вторых, нельзя утверждать, что какая-то из этих категорий лучше, а какая-то хуже. Да, в первых двух, где надо сосредотачиваться на других людях, легче формируется сущность «мы», о которой я говорил ранее. Но это «мы» может возникнуть и в самостоятельных играх, если мы разделяем одни и те же ощущения, создаваемые игрой. Например, в Can’t Stop мы в основном наблюдаем за развитием событий, но при этом одновременно вовлечены в одни и те же события. Это и есть то самое «мы», которое разделяет этот игровой опыт.

Как мне кажется, смысл подобной классификации в том, чтобы рассматривать игры не через призму задействованных механик, количества игроков или сложности правил. Так я могут отделить игры, где явно и ощутимо формируется это самое «мы» от других игр, которые выступают в самостоятельной роли и отделяют игроков друг от друга.

Надо ещё добавить, что другие люди, которые разбираются в этой теме лучше меня, пришли к тем же выводам, даже не умея при этом отличать Платона от Плутона. Так в чём же смысл всего этого философствования? Ну, начнём с того, что ничего не могу с этим поделать. Это мой образ жизни. А ещё более глубокое понимание игр позволит мне применить те же принципы и к другим сферам жизни. Возможно, благодаря пониманию того, как люди собираются (или не собираются) вместе, я буду иначе оценивать (и, надеюсь, мудрее) семейные ужины, поездки или послеобеденный отдых.

А пока попробуйте сыграть в «Бонанзу». Ведь каждый человек – уникален!